Преподобномученик Герман (Полянский)
День памяти — 4 ноября
Борис Иванович Полянский (таково мирское имя прмч. Германа) родился в 1901 году в Тирасполе, в семье священника-миссионера. В начале 20-х годов он отслужил в Красной Армии.
В то время набирало силу обновленчество. Очень многие клирики РПЦ примкнули к нему. Был такой период в истории Церкви, когда почти все уцелевшие к тому моменту православные приходы оказались обновленческими. Например, в Одессе сохранил тогда верность каноническому Православию всего лишь один приход!
Не миновал увлечения обновленческими идеями и молодой Борис Полянский. Однако в 1924 году он знакомится с епископом Варфоломеем (Ремовым), под влиянием которого приносит покаяние в своих заблуждениях и становится прихожанином подпольного Высоко-Петровского монастыря (г. Москва).
Монастырь этот был закрыт почти сразу после революции. Однако осенью 1923 года было положено начало новой — уже тайной! — монашеской общине. Бывший в то время настоятелем монастырских храмов епископ Варфоломей (Ремов) пригласил для служения в них часть братии закрытой незадолго до этого Свято-Смоленской Зосимовой пустыни. Шесть бывших насельников обители: сам епископ Варфоломей, игумен Митрофан (Тихонов), архимандрит Агафон, в схиме — Игнатий (Лебедев), архимандрит Никита (Курочкин), архимандрит Зосима (Нилов), архимандрит Исидор (Скачков) — составили костяк монастыря, вокруг которого сформировалась тайная община. Позднее к ним присоединились их ученики — архимандрит Герман (Полянский), иеромонах Феодор (Богоявленский) и др.
В 1924-1928 годах вокруг каждого из духовников постепенно сложились свои общины. В 1928 году произошли первые монашеские постриги. С 1928-го по 1935 год общины эти продолжали расти. В начале 1930-х годов число тайных пострижеников достигало 170-200 человек (при общем количестве прихожан примерно в 1000 человек). По всей видимости, это была крупнейшая тайная монашеская община патриаршей Церкви. И, думается, неслучайно в настоящий момент уже трое из ее активных членов прославлены в лике святых: схиархимандрит Игнатий (Лебедев), архимандрит Герман (Полянский) и иеромонах Феодор (Богоявленский).
Однако вернемся в 1924 год. Борис Полянский становится не только верным духовным чадом епископа Варфоломея, но и начинает учебу в тайной Духовной академии, существовавшей при монастыре. 1926 год приносит еще одно значимое для него событие: 17 марта совершается его монашеский постриг с наречением имени Герман в память об игумене Зосимовой пустыни Германе (Гомзине). Через месяц после пострижения о. Герман (Полянский) был рукоположен в сан священника, стал одним из духовников Высоко-Петровского монастыря. Он был человеком высокой духовности, внимательным к своим духовным чадам. Все это время иеромонах Герман оставался среди самых близких к владыке Варфоломею священников.
В 1929 году монастырь был закрыт, а весь клир во главе с епископом переведен в московские церкви. В 1932 году о. Герман (Полянский) защищает магистерскую диссертацию. Отзыв на нее был составлен священномучеником митрополитом Анатолием (Грисюком), в прошлом ректором Казанской Духовной академии (митрополит Анатолий был арестован в 1936 году и скончался в лагерной больнице 23 января 1938 года. Причислен к лику священномучеников). Вслед за защитой диссертации о. Герман был возведен в достоинство архимандрита. В то время такой сан не только не давал никаких привилегий, но и мог значительно увеличить степень риска для жизни.
28 января 1933 года о. Герман был арестован и помещен в Бутырскую тюрьму. 4 апреля Коллегией ОГПУ СССР ему был вынесен приговор — 3 года исправительно-трудовых лагерей. Он обвинялся по ст. 58-10 и 58-11 УК РСФСР как «член контрреволюционной организации христианской молодежи, участник нелегальных собраний», а также за «антисоветскую агитацию». Проходил о. Герман по групповому «делу членов кружка христианской молодежи». Виновным себя он не признал.
После вынесения приговора о. Герман был направлен в Сиблаг (Мариинский исправительно-трудовой лагерь), находившийся на территории Кемеровской области. Из лагеря он присылал письма, которые в Москве разрезались на кусочки, адресованные разным чадам.
В 1936 году от о. Германа пришло письмо, из намеков в котором близким стало ясно, что дело его пересмотрено и срок добавлен. По приговору, вынесенному Спецколлегией Запсибкрайсуда, архимандрит Герман (Полянский) был осужден еще на 5 лет лагерей — и вновь по ст. 58-10 УК РСФСР. Заключение он отбывал в Сусловском отделении Сиблага (Новосибирская область). Сохранилось письмо, которое он на Пасху 1937 года написал с каторги своему духовному сыну, 15-летнему мальчику: «Для тебя сейчас самое главное — разумно и серьезно почувствовать всю силу нашей веры, веры мучеников и исповедников. Но самое главное — исповедать веру в жизни, чтобы сердцевина твоя стала такая сильная и благостная, чтобы не то что слышался, а чтобы чувствовался — проявлялся христианин». Через несколько месяцев его судили еще раз, на этот раз — как «соучастника» заключенного архиепископа Серафима (Самойловича). По воспоминаниям, поводом для расправы послужило совершенное им над одним из заключенных Таинство Крещения.
28 октября Особой Тройкой при УНКВД по Новосибирской области архимандрит Герман (Полянский) был приговорен к расстрелу по ст. 58-10, 58-11 УК РСФСР («систематическая контр-революционная агитация, активный член контрреволюционной группы»). Обвинялся он по групповому «делу архиепископа Серафима (Самойловича)», виновным себя не признал. Приговор был приведен в исполнение 4 ноября 1937 года.
После его смерти духовные чада не только сохраняли память о нем, но и пребывали в твердой уверенности, что это был святой человек.
Когда Русская Православная Церковь в начале 90-х годов стала постепенно возрождаться, почти сразу началась работа по сбору сведений о священно- и церковнослужителях, пострадавших от богоборческой власти. Информация зачастую была разрозненной и противоречивой. В полной мере это коснулось и посмертной памяти архимандрита Германа (Полянского).
В конце 90-х годов в Православный Свято-Тихоновский богословский институт, где на кафедре информатики создавалась база данных «Новомученики и Исповедники Русской Православной Церкви XX века», прихожанка храма свт. Николая в Кузнечной слободе Н.И. Кузнецова передала сведения о своем духовном отце иерее Борисе, служившем в московском Высоко-Петровском монастыре. Фамилию его она не помнила, но рассказала, что в 1-м томе серии «За Христа пострадавшие» ей попалась на глаза информация об иеромонахе Германе (Полянском Борисе Ивановиче). Н.И. Кузнецова предположила, что это и есть ее духовный отец.
Сотрудники отдела новейшей истории РПЦ из Свято-Тихоновского института запросили в архиве Федеральной службы безопасности России дело священника Германа (Полянского), по которому он был осужден в 1933 году. После тщательного изучения материалов историки пришли к однозначному выводу: о. Герман не удовлетворяет критериям Комиссии по канонизации. Именно такой ответ и получила Н.И. Кузнецова. Однако она продолжала отстаивать свое мнение: «А я точно знаю, что он святой!».
Материалы к канонизации о. Германа готовить не стали. Вскоре прошел Архиерейский собор 2000 года, на котором было причислено к лику святых более 1000 новомучеников и исповедников. А через некоторое время Н.И. Кузнецова вновь позвонила на кафедру информатики ПСТБИ и радостно сообщила, что ее духовный отец канонизирован как новомученик. Велико же было удивление сотрудников института! Стали проверять списки — действительно нашли там священномученика Бориса (Полянского), канонизированного по представлению Кемеровской епархии. Н.И. Кузнецова подтвердила, что ее тетя как раз и ездила к архимандриту Герману в Кемеровскую область. А Борис — это его мирское имя.
По Промыслу Божию и по молитвам духовной дочери, получилось так, что архимандрит Герман был прославлен в лике святых несмотря на видимое несоответствие критериям Комиссии по канонизации. Господь показал нам, что Его воля превыше каких бы то ни было наших установлений и правил.
Источники:
- База данных «Новомученики и Исповедники Русской Православной Церкви ХХ в.» ПСТГУ
- Библиотека Якова Кротова
- Журналы «Церковный Вестник», № 12-13 (241-242), 2002 и «Нескучный сад», № 4 (11), 2005